Самый русский город на земле…

РАЗГОВОРЫ С ДРУЗЬЯМИ, ИЛИ НЕОБЪЕКТИВНЫЕ ЗАМЕТКИ О РОДНОМ ГОРОДЕ ПОСЛЕ ВОЗВРАЩЕНИЯ В РОДНУЮ ГАВАНЬ

В детстве я думала, что все люди на свете живут у моря. То есть буквально — море есть в каждом городе и до него полчаса пешком. И пляж был частью обыденной жизни. На каникулах мы собирались у подъезда с полотенцами и дворовой ватагой шли купаться в Ушаковку – так мы называли бухту, где в двухстах метрах от места нашего купания стояли военные корабли. Серые, с большими белыми цифрами на борту. Они тоже были частью нашей повседневной жизни. Потому что если папа не служит на корабле, то непременно их ремонтирует – судоремонтный завод был номерным, и все знали, что он секретный…

Когда надоедало нырять с пирса, мы шли кататься на катере. Есть в Севастополе такой вид городского транспорта. Садишься на сине-белое суденышко, платишь 5 копеек – столько же стоил проезд в автобусе – и можешь ехать от Аполлоновской бухты к Графской пристани, от Северной бухты – к Угольной…

У СЕВАСТОПОЛЬЦЕВ ОСОБЫЙ МЕНТАЛИТЕТ

Лет сорок назад с Игорем Шипилиным мы жили в соседних квартирах — вместе клеили для мам календарики из спичечных коробков к 8 марта, играли в казаков-разбойников. Сегодня Игорь, пожалуй, самый известный севастопольский художник. Образование получил в Петербургской академии художеств, окончил Московскую Академию печати. Организатор «Лиги акварелистов Крыма», член национального Союза художников, лауреат премии АРК. Персональные выставки проходят как в Севастопольском художественном музее, так и в галереях Москвы, Петербурга, странах ближнего и дальнего зарубежья.

— Игорь, почему взрыв пророссийских настроений в Севастополе случился именно сейчас?

— Это долго зрело. Все 23 года украинские власти гнули-гнули, пока не перегнули. И в конце концов все взорвалось. Катализатором стал Майдан. Как могло быть иначе, если первый закон, который новая власть принимает, — о запрете русского языка? Когда глава партии «Свобода» Тягнибок заявляет, что тех, кто говорит на русском, нужно преследовать вплоть до уголовной ответственности? Когда Тимошенко заявляет: «Крым – либо украинский, либо безлюдный»? И за кулисами: «Надо с ними договориться кое-как, а потом добить и сжечь»…

— Чего ждете от воссоединения с Россией? Спрашиваю потому, что у нас распространено мнение, будто крымчане голосовали за повышение зарплат и пенсий.

— Я не жду повышения зарплат, еще каких-то благ. Это понятно дело: если повысится – хорошо. Во всяком случае жизнь хуже не станет. Потому что то, там творится – это полная безнадега. Так нам последнее время нам эту украинизацию навязывали – все жестче и жестче. Если все время закручивать, рано поздно рванет.

— У нас Ксения в пятом классе, — вступает в разговор жена художника Юлия. — По расписанию английский язык – 2 часа в неделю, немецкий ввели – 2 часа в неделю, на русский – тоже 2 часа. На украинский – 4. Учительница осенью стонала: я не могу дать программу! И нам предложили доплачивать небольшую сумму, чтобы дети приходили на дополнительные занятия по русскому языку.

— А документооборот? – продолжает Игорь. — На бытовом уровне, в разговоре я понимаю украинский. А все договоры, все инструкции — там своя специфика, терминология. Делопроизводство ведется на украинском. Или лекарства. Инструкции по применению – на английском и украинском. Это мелочи, если ты в отпуске, на пару недель приехал в чужое государство. Но если тебя дома лишаю возможности говорить на своем родном языке, заставляют оказаться от родной истории и культуры – это геноцид, я считаю.

— Русская литература — на минуточку – называлась ужасно оскорбительно: «Интегрированный курс иностранной литературы». – Это опять в разговор вступает Юлия. – В истории Великой Отчественной войны у них нет, есть вторая мировая. Оборона Севастополя там не присутствует. Зато Бендера есть. Нормальные учителя по этим учебникам не вели, пользовались своими конспектами. Или литература. Вот Ксения, хорошо учится. Прихожу на собрание, смотрим оценки – у всех стоит от 3 до 7 баллов (двенадцатибальная система – это отдельный разговор, это что-то!). Это наши дети писали изложение по китайской народной сказке. При этом Тургенева «Му-Му» из программы убрали, на Пушкина два урока оставили. При Ющенко хотели вообще перевести все преподавание на украинский. Это не притеснения? Надо было дождаться, чтобы нас резали, чтобы увидели эти притеснения?

— Сама знаешь, что Севастополь – город с особым менталитетом, – рассказывает Игорь. — Это всегда был военно-морской город. Это флот. Люди, которые здесь выросли, живут, они рождаются с этим менталитетом. При Украине флот умирал. Севастополь в Украине – это вообще разрушение. Разорялись заводы. На плаву только 13-й судоремонтный завод, и то потому, что это российская воинская часть. У них были трудности с прохождением заказов. Но сейчас все вернется на круги своя. Севморзавод, вертолетный завод, радиозаводы – все в запустении. Вместо отличного завода «Муссон» сделали торговый комплекс. Чалый часть завода сохранил и сделал частью своего предприятия. Когда Ющенко открывал этот торговый комплекс, сказал: вот сколько рабочих мест дал этот торговый комплекс! А завод сколько давал рабочих мест?

— Сейчас должно начаться возрождение промышленности, особенно флота. Путин обещал в ближайшее время передать Черноморскому флоту 6 подводных лодок.

— И в Балаклаве будут восстанавливать штольни для подводных лодок. А вот на Михайловской батарее правильно сделали: там была украинская воинская часть, ее расформировали, теперь там музей. В этом году я провожу пленэр «Фортификационные сооружения Севастополя». Он проходит в рамках фестиваля «Война и мир» — это военно-исторический фестиваль, сюда съезжаются лучшие военные оркестры всех стран мира: Англии, Шотландии, Алжира, Франции, Турции, России, Польши. Приезжают, кстати, за свой счет. В этом году фестиваль будет проходить в пятый раз, с 13 по 17 июня. В этом году не хватало денег, чтобы привезти сюда оперу, чтобы привезти фестиваль «Золотая марка». Теперь, надеюсь, на все денег хватит.